Виктор Лавренко: «Получить финансирование под хорошую модель совершенно нетрудно»

Виктор Лавренко, руководитель группы разработчиков поисковой системы Nigma.Ru, делится с читателями «Вебпланеты» размышлениями о втором буме доткомов, начало которого мы уже наблюдаем вокруг.

Как вы считаете, можно ли говорить о том, что сейчас в Рунете наблюдается что-то вроде начала второго бума доткомов? На западе об этом говорят уже давно, а вот можно ли говорить об этом в России?

Я бы сказал, что в России наблюдается бум роста количества инвесторов, желающих вкладываться в интернет. Например, мне известно по меньшей мере два очень крупных фонда (существенно более десяти миллионов долларов), созданных специально для того, чтобы покупать российские интернет-компании. С другой стороны, к сожалению, по моему мнению, в России не наблюдается бума коммерческих интернет-проектов. После покупки Mamba.Ru я вообще не знаю ни одного свежего проекта с хорошей бизнес-моделью, в который можно было бы вкладывать долгосрочные инвестиции — все, что есть, в основном, старые проекты, которые создавались до 2000-го года, но не были проданы в период первого бума. Думаю, что если проект не был продан в течение первого бума, то это либо потому, что авторы не хотели (например, как в случае с Auto.Ru), а значит и во второй раз они вряд ли захотят его продавать, либо потому, что проект неинтересный, а значит сейчас у него совсем мало шансов, т.к. нынешнее поколение инвесторов просто аудиторией не удивить, нужна хорошая бизнес-модель. В связи с этим я бы хотел воспользоваться ситуацией и призвать авторов бизнес-идей смелее писать бизнес-планы и отправлять их в инвест-фонды (если у вас нет прямых контактов, отправляйте мне :-) — получить сейчас финансирование под хорошую модель совершенно нетрудно.

Вы упомянули два фонда, созданных специально для инвестиций в Рунет. Как называются эти фонды? Вы можете рассказать о них подробнее?

Эти фонды созданы людьми, уже имевшими опыт инвестиций в русский интернет. Соответственно, по структуре капитала, это уже не чисто западные фонды, как раньше, а частично состоящие из российского капитала, который уже был заработан на Рунете. Думаю, что по мере выхода «динозавров» на биржи, количество таких фондов будет возрастать — будут появляться новые мультимиллионеры от интернета, которые при желании смогут вкладывать в интернет не только свои деньги, но и частично дофинансировать сделки западными деньгами. Причем таким людям вовсе не нужно иметь связи на Западе — западные фонды активно хотят вкладываться в Россию и через них будут выходить на рынок.

Какие бизнес-модели востребованы более всего? Иначе говоря, каким проектам, идеям, проще всего получить финансирование?

Разумеется, в первую очередь это поисковые технологии, а вот электронная коммерция как раз оказалась в заложниках у поисковиков и поэтому для инвесторов сейчас крайне непривлекательна. Дело в том, что поисковики, как я писал в своей колонке, оказались на самом деле тем, что вкладывалось в смысл слова «портал» — т.е. точками входа в интернет. Дорожки от этой точки входа стоят денег, и т.к. магазинов всегда будет больше, чем покупателей, поисковики всегда будут оттягивать на себя прибыли электронных магазинов.

Например, магазин eCOST.com стоит всего-навсего $23 млн (без учета наличности), т.е. практически столько же, сколько стоит Mamba.Ru. В то же время оборот у eCOST.com составляет почти $200 млн, что более чем на порядок превышает доходы Mamba.Ru. Да, действительно, это потому, что у eCOST — большие убытки, но эти убытки не из-за плохого управления, а из-за самой бизнес-модели: компании приходится сильно увеличивать свои рекламные расходы, чтобы обеспечить себя трафиком с поисковиков, и еще более сильно снижать цены, чтобы получить трафик с comparison shopping’а. Поэтому, нетрудно понять, что нравится инвесторам — поисковики и comparison shopping. Но если на западе сейчас уже речь, в основном, идет о неких нишевых проектах, то в России, думаю, еще не поздно выходить на рынок с поисковиком общего назначения. С другой стороны, я смотрю на проблему бизнес-моделей через призму собственных интересов (напомню, я сейчас занимаюсь научными исследованиями в рамках проекта Nigma.Ru), поэтому наверняка у читателей «Вебпланеты» есть жизнеспособные идеи за пределами поисковых бизнес-моделей.

Вы сказали, что электронная коммерция оказалась в заложниках у поисковиков. Не по этой ли причине eHouse не хочет дружить с «Яндексом», чтобы не быть у него в заложниках?

eHouse дружить с «Яндексом» бесполезно — дружба дружбой, а бизнес бизнесом. От того, что eHouse будет дружить с «Яндексом», последний не снизит цены. А то, что eHouse занимается собственными трафикогенерирующими проектами — это правильно. Но увы, думаю, такая модель просуществует недолго. У трафикогенераторов холдинга нет серьезных конкурентных преимуществ по сравнению с проектами, специально предназначенными для этого — например, в долгосрочной перспективе, InOut.Ru шансов соревноваться с Afisha.Ru не имеет.

То есть, рано или поздно eHouse все равно придет к большим поисковикам (например, к «Яндексу»), поднимет руки и скажет: «Окей, я сдаюсь»?

Точно. Произойдет это, вероятнее всего, после того, как остановится рост количества пользователей Рунета, и среди электронных коммерсантов начнется борьба не за новую, а уже за имеющуюся аудиторию.

Насколько реально появление в Рунете еще одного поисковика общего назначения?

Для этого стоит вспомнить историю с «Яндексом». Напомню, что когда-то «Яндекс» был поисковой системой номер 3–4, лидерами были «Рамблер» и «Апорт». Что случилось с «Апортом» мы все знаем — растворился в холдинге. С «Рамблером», к сожалению, история может повториться. С «Яндексом» ситуация интереснее. Если «Яндекс» выйдет на биржу, то в Рунете появится несколько не просто мульти-миллионеров, а мульти-мульти-миллионеров :-) Хватит ли у них самомотивации продолжать работать на «Яндекс» в полную силу — большой вопрос, а без них, боюсь, «Яндекс» потеряет темп. Ситуация с Google в России вообще плачевная — компания имеет на рынке 5% (если считать не русскоязычных пользователей, а российских пользователей российских сайтов), при этом в России она активно пытается наладить продажи, но об увеличении своей доли совершенно не думает. Так что налицо хорошая возможность войти в рынок. Тем более, что история с Google на американском рынке показывает, что сделать это никогда не поздно. А относительно уровня проникновения интернета, мы в масштабах всей России находимся на уровне начала 90-х в США, так что внедрить в сознание масс новый бренд, думаю, совершенно несложно. Google смог это сделать тогда, когда уже более половины американцев активно пользовались интернетом, а огромное количество поисковиков (более 300, если я правильно помню) тратило огромные деньги на рекламу.

«Рамблер» проиграл второе место «Мэйлу» в 2005-м, пару лет назад — первое место «Яндексу». По-вашему, он сможет вернуть былые позиции?

Мне кажется, что «Рамблеру» стоит признать, что затраты на телевидение и прочее — это была пустая затея, никаких конкурентных преимуществ в этих секторах компанией Rambler предложено не было и, по-видимому, не будет. Это серьезная психологическая проблема у менеджеров, известная под названием sunk costs (т.е. «утонувшие» расходы) — нельзя принимать инвестиционные решения о продолжении финансирования убыточных направлений, руководствуясь тем, что на направления уже было потрачено немало средств. Например, если на проект был потрачен даже миллиард долларов, и для его завершения требуется всего-навсего миллион, но общая прибыль после завершения этого проекта не превысит сто тысяч — этот миллион тратить не стоит. Обычно требуется очень сильный менеджер, настоящий лидер, который способен остановить движение компании в неверном направлении и сфокусировать ее в более прибыльном. Владельцы «Рамблера» в свое время делали попытку найти такого менеджера среди интернет-профессионалов, но, как я понимаю, результаты такого сотрудничества владельцев не устроили. Посмотрим, смогут ли справиться нынешние руководители компании с этим вызовом.

Истоки же ситуации, в которую попал Rambler, понятны — акционеры давно готовились к IPO, и выход на другие рынки, с объявлением себя медиа-холдингом — это была попытка найти бизнес-модель, т.к. в те времена было еще неочевидно, что поиск — лучшая бизнес-модель. Соответственно, в то время действия по расширению бизнес-модели были совершенно оправданы. Также мы все знаем о технических проблемах «Рамблера», именно благодаря которым «Яндекс» и смог выбиться в лидеры. Но вместо того, чтобы решать эти самые технические проблемы, владельцы решили пойти более «легким» путем — перепозиционировать компанию как лидера в немного другом секторе (выводить на биржу компанию-лидер гораздо проще, чем выходить, будучи номером два). «Легким» — в кавычках, т.к. на самом деле для акционеров этот путь обернулся существенными финансовыми расходами.

В целом же есть позитивные сигналы в развитии «Рамблер». Компания приобрела «Бегун» — думаю, это была хорошая покупка. С другой стороны, технологически сервис Begun является гораздо более простым, чем поиск, и с точки зрения развития собственных технологий было бы, конечно, полезно, чтобы такой сервис Rambler не покупал, а сделал бы сам — возможно, затраты на его создание были бы не намного меньше, чем на покупку готового, но такие разработки вдохнули бы жизнь в технический отдел «Рамблера», сделав его более конкурентоспособным по отношению к «Яндексу». Так что выигрышная стратегия у «Рамблера» по-прежнему есть, а вот сумеет ли компания ею воспользоваться, сильно зависит от мотивации акционеров и менеджеров. Надеюсь, опционы, выданные ключевым сотрудникам «Рамблера», в этом сильно помогут.

У «Рамблера» есть опцион на покупку контрольного пакета акций «Бегуна». Почему он не воспользуется им?

Это нормальная финансовая стратегия. Теоретически, опцион имеет смысл исполнять только в последний день (если только речь не идет об опционах на акции, по которым выплачиваются большие дивиденды, но это не наш случай, как я понимаю). Допустим, что у вас есть опцион на выкуп 100 акций компании Google по цене 290 долларов до января 2007 года, а акции Google сейчас стоят 303. Можно исполнить опцион, заплатив сейчас $29’000, и получив акций на сумму $30’300. Но ведь до января 2007 года может много чего случиться — акции могут подешеветь вдвое, тогда мы потеряем много денег. Неисполнение опциона сейчас, откладывание его исполнения до января 2007 года защищает нас от получения убытков. Наоборот, акции могут подорожать вдвое. Тогда мы заработаем много денег, но нам придется отдать $29 тыc. сейчас. А зачем их отдавать сейчас, если их можно отдать потом? Именно поэтому такой опцион на одну акцию Google с исполнением в январе 2007 года с ценой strike price 290 стоит не 303–290=13 долларов, а целых 60 долларов. Таким образом, исполнение этого опциона на 100 акций Google сейчас аналогично тому, что вы просто потеряете ($60-$13)*100=$4’700.

Поэтому Rambler совершенно правильно поступает, что не исполняет опцион — все-таки за компанией стоят грамотные финансисты. Управленческий контроль и так есть (менеджмент знает, кто в компании хозяин — пусть даже и потенциальный; но в случае серьезных трений с менеджментом он может за сутки стать реальным, пусть и с убытками), а в случае проблем с «Бегуном», или в случае, если вдруг Rambler сам сделает свой рекламный движок и поймет, что «Бегун» «Рамблеру» не нужен, такая стратегия позволяет избежать ненужных трат.

Как вы думаете, будет ли у «Яндекса» свой интернет-пейджер?

Я не пророк, поэтому могу рассуждать только на тему, имеет ли смысл «Яндексу» делать интернет-пейджер. Т.к. я не хочу здесь рассуждать о необходимости развития собственной почты «Яндекса», будем считать, что проникновение на рынок интернет-коммуникаций для «Яндекса» оправдано. Когда я занимался стратегией для Mail.Ru, я обнаружил, что в странах, в которых интернет появился сравнительно недавно, когда технологии интернет-пейджинга были уже созданы, пользователей электронной почты существенно меньше, чем в США и Великобритании. Более того, в США и Англии в то время аудитория почты была больше, чем аудитория поиска. У нас же ситуация была, разумеется, точной копией ситуации в развивающихся странах — уменьшенный рынок электронной почты (в пользу интернет-пейджинга), который меньше рынка поиска. Результатом этих исследований был вывод, что интернет-пейджинг — это электронная почта будущего и нам нужно развивать собственный интернет-пейджер как технологию, которая рано или поздно придет на смену электронной почты. Сейчас этот вывод кажется совершенно очевидным, поэтому я думаю, что если «Яндексу» есть смысл заниматься электронной почтой, ему точно так же есть смысл создавать собственный интернет-пейджер.

Каким путем он пойдет? Создаст собственный пейджер, либо поступит как «Рамблер»?

Опять же, я не пророк, но «Яндексу» имеет смысл создавать собственный пейджер хотя бы потому, что технологически это совершенно несложно.

Каковы ваши ощущения от IPO «Рамблера» сейчас, спустя время?

В целом мои ощущения — положительные. Rambler — все-таки молодцы — смогли выйти на биржу несмотря на проблемы с аудитом отчетности. Акции с момента выхода на биржу выросли, и выросли довольно неплохо — компания стоит уже четверть миллиарда долларов. С другой стороны, огорчает, конечно, то, что компания не выходила на российском рынке, где проблемы с аудитом вообще не было бы — AIM в Лондоне — довольно неликвидный рынок, как я когда-то писал на «Вебпланете» (мне не удалось купить акций «Рамблера»). Все-таки ликвидность на российском рынке для капитализации «Рамблера» сыграла бы положительную роль; кто бы что не говорил про выход РБК на РТС, сейчас это совершенно реальные торги, которые подняли капитализацию компании до $620 млн. Если Rambler решит проблемы с аудитом, с ликвидностью на биржах и, конечно, с собственной стратегией, думаю, что удвоение капитализации «Рамблера» будет не за горами.

Разумно ли сейчас выходить на IPO «Яндексу», либо все же стоит подождать?

Выход на биржу — это прежде всего способ финансирования, такой же как и получение частных инвестиций или займа в банке. Все те акционеры «Яндекса», которые хотели продать часть своих акций, это уже либо сделали, либо могут сделать это в любой момент, благо желающих инвестировать в «Яндекс» — хоть отбавляй. Так что «Яндексу» имеет смысл выходить на биржу, чтобы получить крупную сумму (например, $300 млн.), на которую купить нескольких ведущих игроков рынка. С другой стороны, многие акционеры этих ведущих игроков вполне согласны не на наличность, а на собственно акции «Яндекса», так что целесообразность выхода «Яндекса» на биржу скорее зависит от желания акционеров вести долгие переговоры с владельцами других компаний. Если нет такого желания, тогда да — прямой путь на биржу.

Другие