версия для печатиРади упрощения изложения постулируем ряд очевидных утверждений:
1) уничтожение информации – худший сорт вандализма;
2) ценность информации не зависит от формы ее представления;
3) однако от формы представления информации всецело зависят технологии ее обработки.
Сомнения у критически настроенного читателя может вызвать разве что первое утверждение. Однако требуется совсем немного подумать, чтобы понять, что с потерей любого материального памятника ничего, кроме него самого, не теряется, в то время как в случае потери информации гибнет все. Возьмите для примера Стоунхэндж, или письменность майа. Что, спрашивается, важнее – наличие живого и здорового памятника, или информация о нем? В качестве контрпримера вспомним храм Христа Спасителя, который сначала взорвали, а потом восстановили, потому что информации о том, каким он был, хватало. С пирамидами, случись их кому-то взорвать, этот номер не пройдет. Как не прошел этот номер, увы, и с плохо описанной при жизни Сухаревой башней.
Да и вообще. Если уж у нас информационное общество, извольте относиться к информации с тем же трепетом, с каким относились в индустриальную эпоху к продукции машиностроения, скажем, к «Мерседесу». В частности, распространяйте на информацию заповеди «не убий» и «не укради».
Для информации в бумажной форме ее представления соблюдение заповедей худо-бедно обеспечивается. Библиотечное дело – целая отрасль, со своей культурой и традициями. В Российской Государственной библиотеке на предмет борьбы с вандалами дежурит у входа милиционер. И правильно делает, потому что среди москвичей есть те, кто жалеют 10 копеек за лист ксерокопии и предпочитают вырывать листы из книг. Это настолько ясно, даже интернетоборец Лужков спорить не станет. Однако как только информация оставляет свою бумажную форму и становится электронной, за ее судьбу, вот ведь странно, никто ни перед каким милиционером более не отвечает.
Поясним на примере того же Лужкова, который наверняка не стал бы приветствовать идею вечного хранения первоначального содержимого сайта lujkov.ru. Спрашивается, почему? Не страшнее же это, чем «Майн кампф». Переместить в спецхран – куда ни шло, но уничтожать... Безусловный вандализм. Эти соображения справедливы также в отношении «Кавказ-центра» и вообще любого ресурса, каким бы он ни был. Не надо осложнять работу будущих историков, тем более что в наш просвещенный век никаких технических проблем с хранением данных нет.
Но что нам здравый смысл! С нами может справиться только инструкция и надзирающий за ее исполнением милиционер. А до тех пор, пока в отношении публичной электронной информации не действует никакая законная защита, любой гражданин вправе принять посильное участие в актах вандализма. Как это происходит, например, в тех же «Известиях»: чтобы масса сведений оказалась вне зоны доступа, достаточно было всего-то угробить поиск по сайту. Вы представляете, чтобы в РГБ изъяли подшивки газеты только из-за того, что она сменила макет? А вот при смене дизайна сайта проделать такую штуку не проблема. Даже онлайн-издания умудряются лишить пользователя доступа к архивам. Пример – «Спорт сегодня». Гридасов, правда, обещает вернуть людям свое культурное наследие, но когда именно, сам не знает.
Видимо, нам нужна вертикальная власть и Путин на третьем сроке, чтобы сделать что-то подобное World Digital Library. Сами мы в одной отдельно взятой редакции не понимаем, что, тщательно оберегая информацию, помогаем обществу.
У геополитического супостата с бережным отношением к информации все, заметим, в порядке. Google оцифровывает бумагу еще с 2004-го года, причем делает это и за себя, и за того парня. Несмотря на то, это даже не рынок, а, скорее, меценатство, Microsoft здесь тоже присутствует. Не слишком отстают галлы, желающие защитить свою письменность от наглых американцев – вслед за патриотическим выступлением президента Франции Жака Ширака они открыли против Google свой цифровой фронт на базе французского цифрового архива Gallica.
Из сказанного вытекает, в частности, небесперспективность коллекционирования сетевого антиквариата. В восьмидесятых ушлые японцы малую часть только что сошедших с конвейера автомобилей герметично, как ветчину, паковали в полиэтилен и отправляли на склад с идеей лет через 100 дорого продать коллекционерам. Не исключено, что досужему человеку имеет смысл консервировать нынешний Рунет. Кто знает, сколько через четверть века будут стоить диски (чипы?) с исчезнувшими ресурсами? Скажем, kremlin.ru за 2008-й год. Или «Пресс-центр Михаила Ходорковского». Или Ежелист-2000. Да мало ли чем станут торговать на Кузнецком мосту ближе к концу века.
Закончим описанием немногих доступных приемов, которые иной раз помогают извлечь из небытия сайты и веб-страницы. Прежде всего, кэш Google. Иной раз с его помощью можно парировать 404-й удар судьбы. Второй способ возвращения утраченного – Archive.org, он же Internet Archive, он же Wayback Machine. Похож он скорее на коллекцию минералов, чем на природный парк - но все лучше, чем ничего. Вероятность успешного поиска исчезнувших ресурсов далека от единицы (архивирование поневоле выборочно, не создашь же копию Интернета), но и не равна нулю. Недавно Internet Archive, кстати, начал еще и книги оцифровывать на некоммерческой основе - справедливо решив, что IT-гигантам вроде Google и Microsoft нельзя доверить "приватизацию" человеческих знаний.
Возможно, есть и другие археологические приемы подъема данных с погибших или покалеченных сайтов, но я о них ничего не знаю. Если знаете вы – откомментируйте, пожалуйста.
